В московском издательстве «Ладомир» вышел второй том «Антологии узбекской поэзии» в русских переводах. Он охватывает период с последней четверти XIX века по настоящее время.
Первый том, включающий период с XI по конец XIX века, увидел свет в самом конце 2021 года и был восторженно встречен литераторами и общественностью как в России, так и в Узбекистане. Причина такой реакции, видимо, в том, что это было первое издание узбекской поэзии на русском языке с середины 1950‑годов. Переводная узбекская литература в постсоветский период в России по разным причинам не издавалась. Лишь в 2009 году в Москве увидела свет антология узбекского фольклора «Быль и небыль цветущих долин», но её публикация пришлась на пору охлаждения двусторонних отношений, и книга не была замечена широкой публикой в России и в Узбекистане, хотя и получила ряд хороших рецензий в российских СМИ. Поэтому понятно, с каким нетерпением общественность двух государств ждала возобновления полноценных литературных контактов.
Второй том «Антологии» включает в себя произведения поэтов последних полутора веков, за которые в Узбекистане произошли значительные перемены. Здесь и образцы классической поэзии, созданные «под сенью Империи», и революционные стихи, и стихи, написанные в советский период, и прозвучавшие в годы независимости. Периоды так и названы: «Под небом Империи», «Советская эпоха», «Веяние перемен», «Время независимости».
Переходя от одной части книги к другой, читатель следует за ходом развития узбекской поэзии и истории, которую поэты отображали в своих произведениях. Если в период нахождения в составе Российской империи к представлениям, созданным мусульманским образованием, прибавилось новое понимание окружающего мира, а в структуру словесности вошли европейские идеи и образы, то с началом революции эти изменения стали более заметными. Как отмечают литературоведы, резкая граница пролегла между эпохой Мукими и Фурката и временем Хамзы и Чулпана. Затем произошло постепенное размежевание эпохи Айбека и Гафура Гуляма со временем Эркина Вахидова и Абдуллы Арипова, хотя и менее чёткое и явное. Но и в слове, и в звуке стала явной смена интонаций, подчёркнутая творческая свобода, и повеял ветер перемен, в итоге оказавшихся необратимыми.
Раздел «Эпоха перемен» во втором томе антологии заканчивается замечательным переводом стихотворения «Одна Хива – две цитадели» Амана Матчана, выполненным его сокурсником по литературному институту имени Горького Михаилом Синельниковым:
…Нынче гордость Хорезма – Ичан-кала,
Где схоронен великий Махмуд.
Минарет, водоёмы… Цветут купола.
А Дишан – лишь развалины тут.
Здесь в Ичан воплотился во веки веков
Дух народа, его бытиё.
Чтоб твердыню души уберечь от врагов,
Окружили Дишаном её.
Понял я: человек – что Дишан-кала,
Но подобна Ичану – мечта.
Пусть в мученьях короткая жизнь прошла,
Но нетленна твердыня та.
Вековых куполов я осмыслил высь
И твержу, высотой осиян:
Смыслу жизни у дедов своих учись,
Сохраняя свою Ичан.
Удивительно проникновенна характеристика, которую дал Аману Матчану великий русский, советский поэт Евгений Евтушенко: «Современный узбек в джинсах, купленных им где-то в Америке, носящий в своём сознании и Чарли Чаплина, и зловещую тень атомной бомбы, и ритм рок-н‑ролла, Матчан не потерял, как ощущение неразрывной пуповины, ощущение поскрипывающей верёвки, качающей абрикосовую колыбель под глинобитным потолком… Если поэзия бесколыбельна – она не народна».
Время независимости по праву открывает выдающийся лирик Рауф Парфи, которого кто-то из современников назвал «непризнанно-признанным» поэтом. Глубина и необычность его новаторской лирики оказала влияние на несколько поэтических поколений, – отмечается в биографической справке, предваряющей его стихи. Получивший широкую известность в мире, будучи награждён рядом международных премий, поэт своим творчеством и своими взглядами на действительность вызывал раздражение тогдашней администрации, которая применила к нему приём из советского прошлого – перестала печатать, лишив общения с читателями и выбив материально-финансовую базу. Мне доводилось общаться с Рауфом Парфи в те годы, и могу засвидетельствовать, что гонения его не сломили. Он так же устраивал встречи, читал стихи, высказывал свои мысли, но собеседниками выступали по большей части коллеги – поэты, писатели, журналисты. Заметив, что запреты не влияют на образ жизни и творчество поэта, власти сняли запрет, наградили Рауфа Парфи званием Народного поэта Узбекистана, издали его поэтический сборник. Но длилось это испытание целых восемь лет. Умер поэт в 2006 году в возрасте 61 года, посмертно был издан его сборник «Узник совести».
Революционный дух, экспрессия и сила поэтического слога Рауфа Парфи ярко проявилась в следующих строчках:
Просыпайся, родная, пойдём скорей!
В раскалённых льдах будем сердце греть,
По горящей реке поплывём вдвоём –
Лишь отсюда давай поскорее уйдём.
Дальше, дальше, в неведомые края!
Не оглядывайся, любовь моя.
Посмотри, как ярко горит звезда –
Светлый луг… но нам дальше, в иную даль.
Я – эмир. Я тебе целый мир отдам.
Я и нищий. Внимай же моим словам.
(перевод В. Муратханова)
А вот строчки из стихотворения «Покаяние», которые вошли в одноимённый сборник, изданный после многолетней опалы в 2000 году:
…Этот мир кровожадный взбесился, гляди!
Нескончаемый стон Мирозданье потряс.
Встали скопом пророки, поэты, вожди,
Молят: «Путь укажи, к свету выведи нас».
О, Аллах, Ты ведь знаешь дорогу мою!
Умер я… я пришёл… пред Тобою стою…
(перевод М. Синельникова)
Те, кому доводилось слышать стихи узбекского поэта и переводчика каракалпакской поэзии, народного поэта Каракалпакстана, заслуженного деятеля культуры Узбекистана Рустама Мусурмана в авторском исполнении, особо выделяют его произведение «Бозбарак». Но и в переводе на русский язык эти замечательные строки сохранили всю свою завораживающую прелесть:
Милая бумажная игрушка,
Мой кораблик голубых высот,
Бозбарак – волшебная вертушка –
Мне – мальчишке – дарит свой полёт…
Шар земной! Родной невечный берег,
Он мечту мечтателю простит.
Тот, кто с детства в бозбарак не верит,
Никогда на небо не взлетит.
(перевод А. Файнберга)
В сборник вошли и стихи рано ушедшего от нас современника Аъзама Уктама. Вот лишь несколько строк о любви, которые характеризуют поэзию и позицию этого большого поэта:
Мир без неё и убог, и сир.
Чтобы прибежищем стать для неё,
Должен очиститься грешный мир.
Лишь в благочестье счастье её.
Так, несравненной дивясь красоте,
Слыша напев этих глаз, живи!
«Считают любовь лишь утехой те
Глупцы, не родившиеся в любви!»
(перевод М. Синельникова)
«Вечность поэзии Аъзама Уктама заключается в том, что его стихи говорили правду при его жизни, говорят правду после его смерти», – сказал народный поэт Узбекистана Анвар Обиджон.
Здесь уместно вернуться немного назад и вспомнить, что второй том начинается строчками Мукими:
Опять весна, и зелен сад, цветы со всех сторон,
Друзья, пусть грянет полных чаш весёлый перезвон!
(перевод Н. Ушакова)
Они как бы предваряют цветение узбекской поэзии и весёлый и жизнеутверждающий перезвон стихов поэтов разных поколений на последующие 150 лет, которые представлены в этом сборнике. Зелёный убор и яркие цвета с узбекской поэзии не сходят вот уже на протяжении десяти веков. Стихи из первого тома антологии, а также произведения самых юных поэтов, которые родились в постсоветский период или начали творить в годы независимости, опубликованные в последнем разделе второго тома антологии, подтверждают это наблюдение.
Вот стихи Хосият Рустам (род. в 1971 года) в прекрасном переводе Натальи Орловой:
Подгулявшая ночь
Обнимает, шатаясь, сады,
Птицы ринулись прочь,
Зачерпнув лопастями воды.
Ветер веет зазря –
И ему водной глади не смять.
Где кружится земля,
Полумесяц гоняет свой мяч.
Гузаль Бегим (Матьякубова) родилась в 1974 году, её стихи называют явлением новой поэтической эпохи:
На картинке книжной обложки
небесного цвета бабочка
мелькает своими крыльями
На картинке книжной обложки
пьёт она влагу неба
в глубины разлившейся речки
уходят на дно цветы…
На картинке книжной обложки
льётся в глаза мои голос
тысячегранный голос
Лунный дождь, лунный дождь, лунный дождь.
(перевод Николая Ильина)
Ещё один автор, которого хочется представить, – Жонтемир Таштемиров. Он ещё совсем молод, родился после обретения Узбекистаном независимости, в 1994 году, а его первый поэтический сборник, вышедший в 2018 году, стал событием современной узбекской литературы. Вот стихи из этой книжки – согласитесь, он поэт с большим будущим:
Я к фантазии в дверь стучу:
Эй, хозяйка, открой скорей!
Целовать я тебя хочу,
Душу сказкой омыть твоей!
…Солнце, пышущее огнём,
Снег растопит с зимних полей,
И фантазия дверь в свой дом
Приоткроет – но что за ней?
(перевод Н. Голя)
Переводы на русский язык осуществлены талантливыми поэтами разных поколений: Н. Ушаковым, Л. Пеньковским, Н. Гребневым, С. Ивановым, С. Сомовой, Е. Печерской, М. Алигер, С. Липкиным, З. Тумановой, А. Файнбергом и другими. Часть стихов, особенно молодых поэтов, переведены специально для этого издания.
Проект «Антология узбекской поэзии» осуществлён под руководством литератора и журналиста Галины Грибовской на средства фонда «Искусство, наука и спорт» Алишера Усманова. Консультантами издания выступили поэт из Ташкента Фахриддин Низамов, преподаватель узбекского языка МГЛУ Бегам Холманова и др. Предисловие к двухтомнику написал председатель Союза писателей Узбекистана Сирожиддин Сайид.
«Узбекская поэзия всегда сохраняла связь с истоками, – отмечает в обращении к читателю составитель Антологии Михаил Синельников. – И во все времена она представляла собой самобытное и вполне самостоятельное, неповторимое явление. Сегодня, как и сам независимый Узбекистан, она выходит на мировой простор».
Азат ПРИМОВ, заместитель председателя Общества дружбы Россия–Узбекистан
Источник: НиР № 5, 2023