Один из самых любимых народных праздников – Иван Купала, важнейшая точка солнцеворота и торжество природы и всего живого! Отмечается он 7 июля (по старому стилю – 23 июня).
Это наиболее сохранённый временем и человеческим обществом языческий праздник.
День Ивана Купалы, иногда именуемый Ивановым днём, – универсальный для всей Евразии. Однако он выделяется на общем фоне солярных праздников и ритуальных традиций, ибо восхваление природы, телесной любви, ритуальных игрищ и хороводов было в нём не искажением сути человека, но попыткой человека преклониться пред высочайшим рассветом Вселенной, природы, перед торжеством её творческого начала и бессмертия. Этот праздник можно определить как восхваление пантеистических начал в народных архаических верованиях, подобных тому, как в «Войне и мире» писателя и мыслителя Льва Толстого Пьер Безухов восклицает: «И всё это моё, и всё это во мне, и все это я!». Торжество природы как Божьего храма есть суть Дня Ивана Купалы. Не зря считалось, что в дни летнего солнцестояния в лесах ночью расцветает «папор-цветок», который дарует исполнение всех желаний тому, кто его сорвал. Сергей Максимов, известный исследователь народных традиций и обрядов, писал: «Кроме эпитетов “любовный”, “весёлый” и “чистоплотный” Иван Купала повсеместно именуется ещё и “травником”. Последнее название указывает на общенародное верование, которое гласит, что все чудодейственные и целебные травы распускаются как раз в ночь на Ивана Купалу, когда творческие силы земли достигают своего наивысшего напряжения. Поэтому знающие и опытные люди, а особенно деревенские лекари и знахари, ни под каким видом не пропускают Ивановой ночи и собирают целебные коренья и травы на весь год». Другой исследователь, Дмитрий Шеппинг, в работе «Мифы славянского язычества» отмечал, что «в день Купалы очищаются люди и скот от прежних недугов и вредных влияний злых духов через купание или перепрыгивание через огонь, которому приносят благодарные жертвы из настоящих богатств природы, таких, как цветов и благоуханных трав».
Рассмотрим более детально, что мы знаем о дне Ивана Купалы. Первое: этот праздник мы реально можем назвать общеславянским. Правда, некоторые славянские народы не жгут костров в этот день и предшествующую ему ночь купальницы. Известен он у германцев, кельтов, иранцев, румын, молдаван и у западных романских народов. В Европе праздник назывался Огни летнего солнцестояния. В Европе, где христианизация в Средние века достигла своего максимума, праздник переформатировали в соответствии с церковными канонами и назвали в честь Иоанна Крестителя, Иоанна Предтечи – того святого, который крестил людей в Иордане водой прежде Того, Кто придёт и будет крестить человечество Духом Святым. То есть прежде Иисуса Христа, Сына Божьего! Столь высокого статуса не удостаивался больше ни один святой христианского мира.
Таким образом, мы видим, что день Ивана Купалы, день летнего солнцестояния, – один из величайших христианских праздников. Однако обратимся к изначальной сути дней Ивана Купалы, к тем дням, что несут в себе отпечаток древней солярной традиции евразийских народов и традиции ведической.
Известный английский этнограф Джеймс Джордж Фрэзер в своей фундаментальной работе «Золотая ветвь» писал: «Чаще всего, однако, эти праздники устраивались по всей Европе в канун летнего солнцестояния (23 июня) или в день летнего солнцестояния (24 июня). Чтобы придать этим праздникам лёгкий христианский оттенок, день летнего солнцестояния назвали в честь святого Иоанна Крестителя; однако нет сомнений, что эти праздники начали справлять до нашей эры… Впрочем, каково бы ни было их происхождение, эти праздники справляют по всей Европе – от Ирландии на западе до России на востоке и от Норвегии и Швеции на севере до Испании и Греции на юге. По свидетельству одного средневекового автора, у праздника святого Иоанна имелись три отличительные черты: костры, факельное шествие с обходом полей и катание колеса… По сообщению автора первой половины XVI века, почти в каждой деревне и городе Германии в канун дня святого Иоанна жители раскладывали костры, мужчины и женщины собирались вокруг них, танцевали и пели. По такому случаю они надевали венки из чернобыльника и вербены и смотрели на огонь сквозь ветки шпорника, веря, что это предохраняет глаза от болезней на весь год. Перед тем как уйти, каждый бросал чернобыльник и вербену в огонь, приговаривая: “Пусть все несчастья меня покинут, пусть они сгорят вместе с этими венками”… Почти до середины XIX столетия обычай устройства летних костров был настолько широко распространён во Франции, что, как рассказывают, вряд ли там был хоть один город или деревня, где бы они не зажигались. Люди танцевали вокруг костров и прыгали через них, кроме того, они брали с собой обгоревшие на костре поленья, полагая, что это защитит дома от молнии, пожара и колдовских чар. В Бретани обычай раскладывать костры в середине лета сохранился, видимо, до наших дней».
У древних славян праздник летнего солнцестояния был посвящён Купале и Костроме, в которых был виден намёк на греческого Аполлона, бога Солнца и гипербореев, победителя Пифона, драконоборца. Феб, не стригущий волос, был, помимо прочего, аналогом славянского бога Велеса и являлся, в отличие от Перуна, бога княжеской дружины, богом Древней Руси, Гардарики, страны городов, страны древних легендарных волхвов‑магов. Купальское торжество, как этот праздник именовали славяне, было не только праздником Солнца и его Бога, но и проводами весны. Это подтверждается и сближением веснянок и купальских песен. К примеру: «Весна, весна, весняночка, де твоя дочка паняночка» = «купалочка, где твоя дочка», «Купаленка, тёмная ночка! Идзе твоя дочка» (Записки императорского русского географического общества. Беседа, 1872, книга V). Здесь важно отметить, что купальские празднества длились два дня, и фактически это были связанные, но совершенно различные праздники. Первый – в честь Купалы и Аграфены Купальницы (23 июня). Второй (24 июня) – Иван Купала, Ян Купала. Люди праздновали эти торжества и припевали: «Сегодни Купала, завтра Иван, будзець, дзевочки, лихонько нам». В песнях проводились параллели с днями солнцестояния, Ивана Купалы и Иоанна Крестителя. Так, к примеру, русские исследователи сообщают, что в Малороссии праздник Иоанна Предтечи связывают с культами Ярилы и Переплута (древнее славянское божество). Именуются эти дни попросту Иваном Гулящим. Это не мудрено, ибо, к примеру, в Белоруссии в купальских песнях Ян (Иван) Купала являлся неистовым божеством страстей и разгула. У славянских народов считалось издревле, что есть в календарном цикле таинственные моменты, когда разверзаются небеса.
В эти моменты происходит оплодотворение природы небом, после чего сокровища Матушки Земли прорастают на поверхность. Сексуальная основа этих мифов служила базой для ритуалов Ивана Купалы, наполненных эротической и сакральной символикой. Этнограф ХХ века, крупнейший исследователь мифологии, ритуалистики и истории восточных славян В. К. Зеленин в своей великолепной работе «Восточнославянская этнография» разъясняет суть купальских дней: «…если проанализировать обряды и поверья, связанные с Ивановым днём, в них обнаруживается психологическая основа, сходная с верой в разверзающиеся небеса. Кажется, что в Иванов день раскрывается вся природа, особенно земля и её чудесные, таинственные силы. В ночь на Ивана Купала выступают из земли все скрытые в ней сокровища. В полночь расцветает на мгновение цветок папоротника; человек, завладевший им, всеведущ, он видит все сокровища, таящиеся в земле, понимает язык зверей и деревьев. В этот же момент цветёт и разрыв‑трава, волшебная трава, прикосновение которой сообщает человеку способность отпирать все замки и запоры. В эту ночь и роса обладает чудесной целебной силой; в ней купаются, чтобы сохранить здоровье и красоту, поят ею коров, чтобы они давали много молока. Этой ночью играет восходящее Солнце. Деревья, животные, всё живое говорит друг с другом. Травы, собранные в эту ночь, обладают целебной силой, и севернорусские часто называют Иванов день Иван-травник. Вообще всё растительное царство достигает в этот день высшей точки своего развития, силы, расцвета и блеска. Русские не косят до этого дня траву, так как в сене, скошенном до Иванова дня, нет настоящей питательности. Украинское поверье говорит: если утром этого дня, до восхода солнца, найдёшь в хлебах два колоса на одном стебле, то в ямке под ним окажутся золотые рожки, имеющие силу талисмана».
Гуляния на Ивана Купалу в целом были не развратом, но празднеством торжества природы, её расцвета и буйства. Это дни мистических откровений и свершений, когда предки приходили в наш мир, когда чудеса, такие как цветение папоротника, воплощались в людских судьбах. Буйство природы, некое проявление высшего бессознательного, – ибо, согласно учениям индийских брахманов, природа (пракрити), по сути, бессознательна – приводило к буйству человеческой жизни, порой доходящей до самых бесшабашных гуляний.
В карпатском мире, у молдаван и румын, в эти дни на поверхность земли выходили предки и загадочные феи, именуемые Zine. Они состояли в свите богини Дианы. Некоторые исследователи считали Диану фракийской богиней, несущей в себе сакральную силу природы, её женскую составляющую. Мирча Элиаде, учёный, не нуждающийся в представлении, великий сын Карпат и Кодр, писал: «Само имя этой богини в Румынии стало звучать как zîna (< dziana), что означает “фея”.
Кроме того, есть ещё одно слово с тем же корнем: zînatec, означающее “бездумный, легкомысленный или сумасшедший”, то есть одержимый Дианой или феями. Весьма вероятно, что имя Диана стало употребляться вместо местного имени автохтонной фракийско-гетской богини. Во всяком случае, архаичность обрядов и верований, связанных с Дианой, не подлежит никакому сомнению. Zîne, феи, само название которых указывает на их происхождение от Дианы, проявляют совершенно противоположные черты характера. Они могут быть жестоки, и по этой причине безопаснее не произносить их имени вслух. Их называют “Священные”, “Щедрые”, “Розалия” или просто “Они” (iele). Феи бессмертны, но появляются в обличье прекрасных девушек, игривых и очаровательных.
Они ходят в белых одеждах, с обнажённой грудью, а днём делаются невидимыми. У них есть крылья, и они летают по воздуху, особенно ночью. Феи любят петь и танцевать, и на полях, где они танцевали, трава выгорает, как при пожаре» («Оккультизм, колдовство и моды в культуре»). В дни летнего солнцестояния фракийцы, гето-даки, члены тайных мистерий достигали своего сакрального апогея слияния с природой и её бессознательной, глубоко женской сутью. В эти сакральные дни посредством танцевального очистительного ритуала, исполняемого группой плясунов, они воистину образуют род тайного общества (Männerbund, Мужское Братство), называемого сalusаri (калушари), от cal – «конь» (лат. caballus). И, что удивительно, покровительницей этого тайного очистительного общества является «Королева фей» (Doamna Zînelor) – румынская метаморфоза Дианы.
В целом, как писал в своих работах молдавский исследователь и писатель Алексей Матеевич, «церковные праздники года молдаване делят на малые и великие. Вообще великие – это праздники, относящиеся ко Христу и Богородице… рождение св. Иоанна Предтечи (Сынзенииле) – 24 июня». («Очерк молдавских религиозно-бытовых традиций»). Согласно Матеевичу, молдавское значение праздника Иоанна Предтечи, солнцестояний и религиозных праздников было ближе к украинскому «свято» и отличалось от русского. Можно предположить, что всё это касалось и ритуально-обрядовой стороны вопроса.
Празднество летнего солнцестояния и дня Иоанна Предтечи у молдаван и румын имело глубоко положительную сакральную коннотацию, но больше было связано с христианскими обрядами и традициями, чем с традициями языческими. Однако в глубинке оно тоже имело свою безудержную природосообразную, воистину стихийную суть, с гаданиями, чудотворством и ворожбой. Плясуны из молдавских сёл были носителями этой тайной ритуалистики, карпатской, прорастающей из древних гето-дакийских верований Залмоксиса и Гебелейзиса – богов Солнца и природы.
Суть этих дней, безусловно, коренилась в древних языческих верованиях, в солярной традиции индоевропейцев. Дни Ивана Купалы были апогеем торжества Солнца и расцвета природы. Они имели и христианский лик, но более всего были отмечены своей стихийностью, любовными играми, тотальным весельем и смехом. Их безудержность как торжество сил природы и жизни хорошо определялась словами наших предков: «Жить будем, гулять будем, а срок придёт – помирать будем».
Так веками и тысячелетиями жил человек традиционного мира. Он знал, что короток наш век, что он пропитан трудом, кровью и потом, но что в нём есть нечто бессмертное, совершенное, именно такое, каким является наше светило, божественное Солнце, восхвалённое человеком в дни Купалы, в дни летнего солнцестояния, когда природа торжествует и празднует свой сакральный триумф и апогей.
Вячеслав МАТВЕЕВ
Источник: «НиР» № 7, 2023