15 декабря 2022 года в Перервинской духовной семинарии в рамках конференции «Православие – язык – литература» состоялся круглый стол
«Христианское начало в современной художественной литературе». Ведущей круглого стола, Анастасией Евгеньевной ЧЕРНОВОЙ, были поставлены вопросы о духовном осмыслении событий, происходящих на Донбассе, особенностях литературного отклика, а также библейских мотивах и образах донбасского текста. В обсуждении этих вопросов приняли участие писатели из Луганска, Донецка, Калининграда и Москвы. В нескольких номерах мы расскажем о выступлениях участников круглого стола.
Первой дистанционно выступала Нина Сергеевна Ищенко, кандидат философских наук, культуролог, литературный критик, член Союза писателей ЛНР. Она представила литературно-издательскую деятельность Луганска за последние годы, рассказав о литературных произведениях, заслуживающих внимания читательской аудитории.
– Начиная с 2014 года Луганск находится вне зоны действия обычных законов об авторском праве. Писатели Луганска были поставлены перед выбором: или публиковаться за свой счёт, или не публиковаться совсем. В ЛНР нет ни одного издательства, которое платило бы авторам гонорары. Есть издательство, которое издаёт авторов за их счёт, что, конечно, многим не по карману. Поэтому нам пришлось использовать такой формат: маленькие тиражи, по 100 экземпляров, и выкладывание в Интернете в открытом доступе, чтобы публика могла с книгой познакомиться. Сама работа ведётся по разным направлениям, мы не можем не реагировать на то, что происходит.
В 2020 году вышла моя книга «Локусы и фокусы современной литературы», она посвящена литературоведческой проблематике, здесь опубликованы мои рецензии на произведения русской и зарубежной литературы.
Ещё одна книжка, которая вышла в Луганске в 2021 году и тоже опубликована за счёт автора, – «Борьба цивилизаций в “Отблесках Этерны”». Книга представляет собой литературный цикл современной писательницы Веры Камши. Она работает в жанре исторического магического фэнтези. Действие в огромном цикле (более 16 книг) развивается в вымышленном государстве «Талиб», а персонажи напоминают более всего трёх мушкетёров. Отважные дворяне, драки, слабая королева, хитрый кардинал… Но по мере развития сюжета персонажи начинают меняться, и постепенно произведение превращается в «Войну и мир», где много героев, и особое внимание уделено маленькому человеку. Все королевы отходят на второй план, а в центре повествования оказываются простые люди, которые выносят на себе бремя войны и остальные неурядицы. Нам близка как тематика, так и своеобразный перелом, смена авторской точки зрения. Об этом мне и захотелось поразмышлять: как роман меча и шпаги превратился в русский эпос.
Книга Елены Заславской «Год войны» была издана в 2015 году. Тогда война шла всего год, но казалось, что это бесконечно много. Никто не думал, что это затянется на восемь лет и больше. Стихи, которые вошли в книгу, написаны Еленой в первый год этих событий. Её отец воевал в Славянске. Тут помещено стихотворение «Чёрный хлеб», написанное, когда он ушёл на войну. Также в этой книге опубликовано стихотворение «Едут-едут бтры», которое стало популярно благодаря московской группе «Зверобой». Ещё одна книга Елены – «Донбасский имажинэр», первая в Луганске книга-аллигатор, то есть читается с двух сторон. В сборник вошли стихи как довоенные, написанные до 2013 года и отразившие настроения на Украине того времени, так и стихи уже военного времени. Ну и, наконец, «Новороссия гроз. Новороссия грёз» – это поэма, которая вышла в прошлом году, а писалась с 2014 года. Автор очень долго пыталась показать примирение сторон, но наконец художественная правда мире не получилось, а вскоре и война перешла в горячую фазу. Таким образом происходит отражение текущих событий в Луганске.
Скажу также про философское Монтеневское общество Луганска (ФМО), я являюсь автором-составителем его сборников. Общество существует с 1990 года – больше тридцати лет. Его члены собираются каждую среду, кроме летних месяцев, слушают, а затем обсуждают доклад на какую-нибудь философскую или гуманитарную тему. До 2014 года ФМО не издавало своих книг, но, когда грянула война, часть интеллектуалов Луганска выбрали сторону Украины и уехали из родного города. В Северодонецке они пытались воссоздать общество. Оставшиеся в Луганске члены Общества продолжили заседания уже в ноябре 2014 года, хотя ещё не везде были свет, газ и вода. Зимой 2015 года вышел первый сборник «На грани мира и войны», с тех пор он издаётся ежегодно. В выпуске 2021 года «Донбасс: философия фронтира» собраны доклады членов общества, посвящённые философии культурного пограничья России и Украины, Донбасса и Украины. Эту книгу читала Дарья Дугина, которая занималась философией фронтира. У неё возникла идея провести философский форум совместно с философами Луганска, это было осуществлено уже после её гибели. С 1 по 3 декабря 2022 года форум прошёл в Луганске под названием «Смыслы и образы нового мира». В нём участвовали члены философского Монтеневского общества, и там же был
презентован выпуск уже этого года – «Философ на войне», который интересен тем, что некоторые участники ФМО попали под мобилизацию и провели некоторое время на передовой. Все эти книги сегодня находятся в открытом доступе. На издательский российский рынок мы не попали и пробиться туда не можем. Издательства нам просто не отвечают…
Сообщение Нины Ищенко вызвало живой отклик и обсуждение. Её спросили, влияет ли участие в военных действиях на особенности художественного стиля.
– На качестве текста это мало сказывается, – ответила Нина Сергеевна. – Есть две концепции отношения к литературе. Одна – «налить чернил и плакать», а другая – это работать над формой. Многие авторы считают, что раз они были на войне, то достаточно «налить чернил и плакать», и стараются всё выплеснуть в литературно-необделанной форме. Такого рода произведения составляют большую часть литературы, к сожалению. Но есть произведения и на достаточно высоком уровне. В частности «Новороссия гроз. Новороссия грёз». Там и разные жанры, и разные размеры, и всё это объединено в единое целое… Это шедевр, я считаю. Всем советую ознакомиться.
Второй вопрос был про воевавших авторов. Пишут ли они художественную прозу?
– Прозу пишет Глеб Бобров, который воевал ещё в Афганистане, сейчас он – председатель Союза писателей ЛНР, с 2014 года никуда не уезжал, постоянно бывает на передовой. У него есть качественные рассказы. Есть рассказы Александра Сурнина, который тоже пережил войну здесь…
Обзор литературы Донбасса продолжил Андрей Чернов, секретарь правления СП ЛНР, зам. главного редактора литературно-художественного альманаха «Крылья» (Луганск). Прежде всего он обратился к вопросам, предложенным для обсуждения.
– Поставлен вопрос: отклик на события Донбасса – это отклик на происходящие события или их осмысление? Хотя одно другое никак не заменяет и не перечёркивает. Хотелось сказать о пьесе Глеба Боброва «Оглашение Крама». В последние лет пять Глеб Бобров отошёл от прозы и увлёкся драматургией. Им написано несколько пьес и сценариев. Но «Оглашение Крама» по своему накалу, по своей экзистенциальной сущности необыкновенно проникновенно. Во‑первых, написано с глубоким знанием материала. Когда Глеб писал пьесу, он не раз говорил в интервью и личных беседах, что ориентировался прежде всего на впечатления ополченцев, непосредственных участников событий, тех, кто пережил украинский плен. Во‑вторых, пьеса необыкновенно христианская по своему временники за все грехи прошлого, как коллективные, так и индивидуальные. Экзистенциальные смыслы этого произведения не потеряли актуальности, даже напротив, в нынешних событиях актуальность усилилась…
Часто звучит вопрос от российских СМИ: «Как вы отражаете нынешнюю ситуацию?» Но ведь мы живём в этой среде с 2014 года, и для нас принципиально ничего не изменилось. Ну, разве что более интенсивно ведутся боевые действия, более широкий размах. Но это не передаёт психологической атмосферы. На протяжении как минимум четырёх лет жители чувствуют усталость. Приведу пример.
Два года назад Союз писателей ЛНР и ДНР организовал большой литературный конкурс для молодёжи – от младших школьников до 35 лет – «Всходы». И на этот конкурс не было подано ни одного произведения, посвящённого актуальным событиям в Донбассе. Вообще ни одного! И это не показатель аполитичности молодёжи. Просто появляется то, что называется «эскапизмом» – побегом, уходом от реальности. Это проявляется в увлечении жанрами абсолютно не реалистическими. Глеб Бобров, председатель Союза писателей, очень негативно воспринимает сложившуюся литературную ситуацию. С другой стороны – а как стимулировать интерес писателей к военным событиям? На протяжении более восьми лет… Это вопрос, ответ на который я не могу найти до сих пор. Хотя, конечно, писатели Луганской Народной Республики пытаются осмыслить новую реальность, выработать какие-то критерии, подходы. Стимулировать же, пожалуй, – уже лишнее.
Нина Ищенко говорила прежде всего о поэтических текстах. Да, действительно, поэзии о событиях на Донбассе очень много, разного качества. А вот прозаических текстов – на несколько порядков меньше. Соглашусь, что тут больше «расплёсканных чернил», чем качественных произведений. Наверное, чтобы это вылилось в прозу или драматургию, необходима дистанция, больше времени. Время для того, чтобы осмыслить, обдумать, и тогда появится наша лейтенантская проза, как это было во время Великой Отечественной Войны. Зная наших писателей, думаю, это неизбежно будет.
Писатель Ирина Ордынская заметила, что вопрос о дистанции – спорный.
– Сейчас всё так быстро меняется, перерабатывается, что, боюсь, у нас может не остаться времени. Мне кажется, именно сейчас важно и интересно осмыслить всё с духовной и философской точки зрения, потому что наш православный мир – общий. И то, что происходит сейчас там, на фронте, происходит на границе православного мира. Под ударами находятся храмы, монастыри. Свято-Успенский Николо-Васильевский монастырь в Донецкой области, любимый монастырь старца Зосимы, практически сравняли с землёй, и главный собор, копия Успенского собора московского Кремля, разрушен, сгорела келья старца Зосимы. Общая картина такова, что православный мир горит по краям. Нам очень важно это понимать! Если мы этого сейчас не поймём, эта «внутренняя эмиграция» нашей молодёжи, да и вообще многих, будет только развиваться. Поэтому очень важно, чтобы появились философы, прозаики, которые попытаются понять, что происходит, и расскажут нам об этом с позиций мудреца – как это делали Толстой и Достоевский. Достоевский говорил, что проза должна изображать что-то в момент перелома, когда человек находится в особых обстоятельствах.
Прозаик и критик, основатель и ведущий Литературного клуба Союза российских писателей Александр Евсюков (Москва – Щёкино, Тульская область) дополнил, что говорить о событиях необходимо – в любой форме:
– Потому как многие люди слышат некий общий шум, но не знают хронологии происходящих на Донбассе событий.
Что касается жанра, в котором писать, – всё-таки это происходит помимо нашей воли. Жанр находит нас сам. Тот же Лев Толстой изначально собирался писать небольшую повесть о декабристах – а потом предыстория этих декабристов оказалась настолько важна, что получилась целая эпопея. Так появилась главная книга о войне 1812 года. Главную книгу о гражданской войне мы тоже назовём – это Шолохов «Тихий Дон», а вот главную книгу о Великой Отечественной войне выявить не получается… Если бы мы провели сейчас опрос, то вряд ли сошлись бы на какой-то одной книге. Она так и не написана. Хотя прошло восемьдесят с лишним лет. И много есть замечательной, трагичной, великолепной прозы – а главной книги нет. Когда будет написана главная книга о событиях на Донбассе и Украине? Сказать невозможно. Не каждый, кто побывал на войне, стал Львом Толстым, не каждый, кто побывал на каторге, стал Достоевским. Тут ещё нужно совпадение биографии и мощного дара. Но участвовать по возможности, не боятся правды – наверное, это то, что мы можем сделать.
Анастасия Чернова напомнила, что любое крупное литературное явление обусловлено и общим творческим напряжением, трудом многих и многих писателей, которые формируют среду. Александр Евсюков согласился:
– Мы видим издалека горную вершину, а под ней – облака. Пик над облаками – это гениальное произведение, но мы понимаем: он не висит в воздухе, под ним есть эта огромная гора. Если же пик скрыт облаками, мы не понимаем, большая гора или маленькая… Нужно подойти к ней очень близко. Гений пробивает завесу, делается видимым всему человечеству.
Александр Евсюков также представил литературно-художественный журнал «Тула», членом редколлегии которого является.
– Помимо обычного круга тульских авторов есть ряд материалов, посвящённых теме Донбасса. По просьбе главного редактора я написал очерк, который в дальнейшем, надеюсь, перерастёт в документальную повесть. Называется очерк «Неудобный герой», он посвящён жизни Юрия Ковальчука – журналиста и писателя родом из Новой Каховки. В конце прошлого года он умер, а в начале этого года ему была присуждена премия «За правду и справедливость». Помимо войны, помимо ситуации в Краматорске и Славянске в очерке описан ключевой и самый сложный момент: Юрию пришлось оказаться на Украине, когда его мать заболела. Он приехал её поддержать, а на обратном пути из-за проблем с документами Юрия отправили туда, где его ожидали пытки и тюрьма. В течение полугода. После признания, что он действительно воевал, его удалось обменять.
В этом же журнале можно прочитать посмертную публикацию Ивана Лукина, молодого, двадцатичетырёхлетнего поэта, с которым последний раз мы виделись на презентации «Тулы». Он служил по контракту, взял академ в Литературном институте. В марте погиб в Мариуполе… Здесь же публикация его отца Бориса Лукина, называется «Отец солдата».
Ирина Ордынская, член Союза писателей России, Союза журналистов России и Национальной ассоциации драматургов, автор 13 книг прозы, пяти пьес, литературных сценариев, главный редактор журнала-библиотеки «Эхо Бога», рассказала о международном конкурсе современной духовной литературы «Молитва».
– В прошлом году я проводила конкурс «Молитва», много участников было из Донецкой и Луганской областей. Поэзия была разной, не все стихи касались войны, а вот проза почти вся была военной – не такая, что прямо с линии фронта, а скорее создающая атмосферу. Такая проза мне ближе. То, как меняется человек, иногда больше говорит об ужасах войны, чем прямой рассказ о том, что происходит на фронте.
Также у меня есть пьеса о войне в Донецке («Миллион роз». – Ред.). Она была поставлена, я получила пять наград. Для меня эта пьеса очень важна. У меня муж дончанин, свекровь и множество друзей живут в Донецке. Долгое время я молчала, впечатления накапливались – мне тоже казалось, что не пришло ещё время сказать. И вдруг в 2018 году – как рвануло, я не могла себя остановить. Где-то недели за две эту пьесу написала. Она о женщинах, которые оказались в Донецке на линии огня. На премьере зрители плакали, а к актрисам потом подходили дончане, которые живут в Москве, и говорили: «Вы оттуда, наверное…» Ещё спрашивали, в каком театре идёт пьеса. А это театр при Национальной ассоциации драматургов, у них нет своего помещения, пьесу они играли на разных площадках. Думаю, очень важно показать человеческую трагедию. Показать, как война калечит, бьёт по самым беззащитным. Именно поэтому у меня пять героинь – и все женщины. Если человек честно всматривается в то, что происходит в мире, уйти от темы невозможно. Ты даже просто не сможешь не высказаться на эту тему. Сейчас я пишу новый роман о современности. Всё, что происходит, представляет для меня целостную картину нашего православного мира. Он был всегда таким. Ведь Александр III говорил своему сыну Николаю, будущему императору, что Россия – самая большая православная страна в мире, она несёт на себе ответственность за сохранение православия. Сто лет прошло после революции, но чем больше мы будем возвращаться к нашим корням, тем явственнее наша страна будет становиться тем самым русским миром, о котором сейчас столько говорят. Для меня русский мир – это православный мир!
Продолжение следует
Источник: НиР № 3, 2023
В круглом столе «Христианское начало в современной художественной литературе», состоявшемся в Перервинской духовной семинарии в декабре 2022 года, принял участие и сотрудник «Науки и Религии», доцент кафедры литературного мастерства Литературного института имени А. М. Горького, главный редактор портала «Правчтение» Издательского Совета РПЦ Сергей Сергеевич Арутюнов. Он выступил с докладом «Донбасская литература: преодоление провинциальности» (приводим в сокращении).
– О донбасской литературе и собственно украинской словесности, как русскоязычной, так и украиноязычной, постсоветский литературный процесс, сконцентрированный в основном в Москве и некоторых других крупных российских городах, имел самое смутное представление. Его можно назвать «около-нулевым». Участники московских поэтических группировок могли бы назвать лишь одно или два имени, знакомых по журнальным или книжным публикациям: современные XXI веку украинские поэты печатались в России в количестве исчезающе малом.
Ещё в 1990‑х годах словесники были внутренне примирены с мыслью о раздроблении единого советского литературного пространства. Горизонтальные связи, и особенно переводческие, были практически оборваны, и такое положение сохраняется до сих пор, усугубляясь горячей фазой взаимоотношений двух стран. Спорадические поездки в 2000‑х годах москвичей и петербуржцев на фестиваль «Киевские лавры» или на Волошинский фестиваль в Крым обстановку практически не изменили: устойчивые дружбы образовались на уровне исключительно личном, но к взрывному росту контактов не привели.
Понятно, почему: когда литература находится в по-изгойски нищем положении, не пользуясь поддержкой ни государства, ни СМИ, ни крупного бизнеса, в ней протекают процессы, идентичные урбанизации: центростремительные. Литературу тянет в мегаполисы, где среда достаточно интегрирована для изображения видимости своего существования. Во всяком ином виде словесность остаётся погибельно провинциальной, никому не нужной и никому не слышной ни извне, ни даже изнутри, то есть самому автору.
Отсутствие рефлексии о заметных фигурах, а также о дебютантах превращает словесность в самодеятельность, а то и в одинокое и исключительно досуговое времяпрепровождение, значимо удлиняет и замедляет сроки авторской эволюции. Совокупно эти процессы и можно именовать вынужденной провинциализацией, характерной для всей мировой литературы, концентрируемой в «развитом мире» вокруг нескольких европейских и американских университетов или специализированных издательств.
Донбасская литература, как и любая иная, в последние тридцать лет испытала прелести «островного» бытия на самой себе и будет продолжать их испытывать, поскольку условий для превращения её в нечто самостоятельное и значимое не создано. Мне дико представить себе превращение одного из донбасских словесников в «проект» (а только таким способом и делается известность, а затем и «продажи»), подключение к ресурсу коммуникационного агентства, крикливые рекламные кампании, огромные бюджеты, включающие продажу билетов на гастроли и прочие представительские расходы.
Литература до сих пор рассматривается государством и обществом как нечто потустороннее, и появление медийных величин в ней воспринимается как исключительно денежное действо вне всякой связи с качеством написанного. Первичная задача литературного Донбасса, интеграция в российское литературное пространство, требует решения таким образом, чтобы всякая оценка собственно литературы рассматривалась не как братская помощь (а то и милостыня) погибающим, но не сдающимся, а в качестве объективной оценки значимости того или иного автора или их группы.
И здесь мы сталкиваемся с фундаментальным противоречием всей российской словесности: профессиональное поле оценки словесности находится в руках антироссийских словесников. Наиболее «звучащие» премии и конкурсы, наиболее многотиражные СМИ принадлежат либерального взгляда персонам, и в этом поле интеграция пророссийских по определению литераторов Донбасса невозможна ровно до того срока, пока не изменится сама литературная Россия.
Году в 2014‑м пишущая Россия начала узнавать о том, что на Донбассе существует автономная словесность, союзы литераторов как в Донецке, так и в Луганске. Непродолжительный ренессанс донбасской словесности стал сходить на нет уже через несколько месяцев, но и он принёс несколько имён, которые сегодня стали более-менее известны. Об устойчивой интеграции говорить и рано, и неуместно даже спустя все эти годы. Зато в качестве ответной меры родилось движение, направленное к донбасской литературе, способствование печати как профессиональных, так и менее профессиональных авторов региона в столичной и региональной российской печати.
«Z‑поэзия» имеет все шансы сделаться символом любительского подхода к стихосложению. Сборники патриотической лирики выпускаются за свой счёт, и низкий уровень отбора в них провоцирует негативные отклики профессионалов, не принося авторам ничего, кроме сдержанной, но заметной неловкости.
Патриотическое литературное сообщество маломощно и по объёмам вкладываемых средств, и по критериям оценки поэтического и прозаического произведения. Оно отчасти само повинно в своей провинциальности, исповедуя версию «народной» литературы, в которой чрезвычайно устарел арсенал поэтической техники и приёмов, а любое соответствие поэтике модернистской, наличие хотя бы одного этажа подтекста рассматривается как вражеская вылазка.
Система критериев оценки поэтического мастерства приблизительно соответствует возгласу «лишь бы человек был хороший». Подобная архаика благоденствует как раз в провинции, но и в Москве члены сообщества с видимым удовольствием пребывают в состоянии подполья. Они постоянно превозносят именно те образцы поэзии, на которые реагируют как на нечто чудесное, несмотря на то, что подобного рода образцам по уровню владения техникой стихосложения исполнилось минимум лет по семьдесят, если не по сто семьдесят. Соответственно, интеграция в патриотическую поэзию представляет собой задачу, которую лично я бы просто отказался решать.
Мне кажется, что и Донбасс, и Россия обязаны будут пережить род радикального и коренного переосмысления своих самых насущных, а заодно и стратегических задач, при котором наиболее заметным почти автоматически станет избрание в разряд будущей классики наиболее талантливого и жизнеспособного. Однако для обладания таким тонким чувством нужно подлинное, а не притворное внутреннее преображение, приведение в порядок ценностных шкал.
Желая донбасской литературе только добра, я бы предостерёг её от легкомысленного слияния с современной русской словесностью. Вместо него я бы с огромной надеждой увидел уникальность интонации, использование того же суржика как основы для создания действительно значимых лирических и эпических произведений, волевое формирование «личного профиля» в здании, заставленном отжившей свой срок мебелью. Я пожелал бы донбасской литературе воли оставаться собой, ни в коем случае не обращая внимания ни на проектные, ни на иные рекламно-коммерческие подходы к художественной литературе. Хотя бы у кого-то должна сегодня оставаться и здравость, и простая человеческая и профессиональная честь.
Лидия Владимировна Довыденко, секретарь Союза писателей России, главный редактор литературно-художественного журнала «Берега», кандидат философских наук, посвятила своё выступление вопросу: «Литература Донбасса: отклик на происходящие события или их духовное осмысление».
– Нельзя произведения тех, кто пишет о Донбассе, назвать просто человеческим откликом на события. Несомненно, это и духовное их осмысление. В моей книге «Мой светлый, горячий Донбасс» – 2022 (издавалась дважды, в Красноярске и в Москве) Луганск и Донецк предстают как святограды, которые воодушевляли автора книги верой в Русский мир, в человечность, совестливость. Это встречи и рассказы жителей двух независимых республик. Несмотря на обстрелы, потери самых близких людей, не обнаружила среди них расшатанности души, а нашла людей самодостаточных, демонстрирующих стойкость в вере и борьбе, составляющих контраст безволию, внутренней размягчённости мирных уголков нашей страны. «Остаться живыми» не только в физическом, но и в духовном плане – вот задача новых людей Новороссии.
Альманах «Крылья», издание Союза писателей ЛНР, вмещает в себя как «мирные» материалы, так и «опалённые войной». Среди авторов писатели Донбасса, Крыма, России, Сербии, Германии. В нём публикуются Людмила Гонтарева, Елена Настоящая, Елена Заславская, оба Александра Сигиды (старший и младший), Светлана Сеничкина, Ирина Горбань, Глеб Бобров, Николай Иванов, Лидия Сычёва, Андрей Чернов, Сергей Прасолов.
Андрей Чернов посвятил статью «Вне забвения» известному поэту Донбасса Павлу Беспощадному, автору легендарных строк:
Донбасс никто не ставил на колени,
И никому поставить не дано.
Глубина мысли отличает творчество Владимира Скобцова из Донецка: «Бывший друг, красноречиво утверждавший, что не всё так однозначно, …когда в твой дом придёт беда, постарайся встретить её с достоинством, как её встретили мы, и не спрашивай, по ком звонит колокол, – он звонит по тебе».
А сколько святынь Православия на земле луганской: Свято-Владимирский кафедральный собор, храм Святой Татьяны, храм в честь иконы Божьей Матери «Умиление», Свято-Николо-Преображенский собор, Свято-Петропавловский кафедральный собор, Свято-Вознесенский храм, храм в честь Всех Святых и часовня диакона Филиппа, которому трижды дано было свышеявление Божией Матери, монастырский комплекс Прославление страстей Господних.
Виталий Даренский, Нина Ищенко, Иван Донецкий, Ирина Горбань – их художественный дар окреп в период войны, потаённая красота высокого искусства строится на противопоставлении войны и мира и удивительной органике личности и родной почвы.
Творчество авторов «Антологии стояния Донбасса» (сборник, вышедший в январе 2023 года в ИД Академии Жуковского в Москве. – Ред.) – феномен русской культуры первой четверти XXI века, так как это произведения на кровоточащую тему, раскрывающие суть противостояния русофобии и либерализму, отражающие веру в победу Русского Мира, энергию русского духа, величие и гармонию русской души, её особую красоту и притягательность, «разум сердца» и напряжение воли в мыслях, словах и поступках. Путь длиною в восемь лет постоянно был центром внимания писателей России и Новороссии, находил творческое выражение в стихах, в прозе и в публицистике, отражённой в журнале «Берега», в рубрике «Берега Новороссии».
Познакомившись с реальными защитниками русского языка, наших духовных ценностей, с ополченцами, такими молодыми и красивыми, и некоторых сегодня уже нет с нами, я молю небеса о Победе России, призвание которой – вновь освобождать человечество от мирового зла, нести миру весть о благородстве, достоинстве, любви, великодушии – в противовес техногенному обществу. Авторы «Антологии» на одной волне с теми, кто испокон веков защищал свой народ, свою землю, свой язык, культуру, веру, напрягая волю, способность к решительным действиям в достижении результата. Коллективная сила, жизненная энергия, выносливость, терпение создают условия для Победы, опираясь на духовную крепость, которую создают словом писатели. Дар вдохновенного слова впитан от предыдущих поколений, их созидательной воли, их коллективной энергии, их невероятной способности противостоять гибельным вызовам в духовном движении к восхождению на высоты православного духа.
Как сказал известный актёр и режиссёр, депутат Государственной Думы Н. П. Бурляев: «Пришло то рубежное время, когда мы должны представить этому обезумевшему миру русскую модель в области культуры, собрать тех, кто служит культуре, а не развлекательному бизнесу, очищать наши экраны и сцены от пошлости и мерзости, которые расплодились за эти 30 перестроечных лет вседозволенности, безответственности чиновников, позволявших и поощрявших то, что не является культурой. …Нужно повышать ответственность чиновников за то, как они распределяют бюджет… Пришло время выведения культуры из рынка, эти понятия несовместимы. Как говорил Н. В. Гоголь, сейчас идёт главный бой – за душу человека. Мы его не должны проиграть, поэтому создадим “Культурный фронт России”».
Этот культурный, писательский фронт уже существует как минимум с 2014 года, литературная деятельность во благо Отечества воодушевляет читателей, потому что в суровый для земли Донбасса и России час писатели не остались в стороне от защитников Русского Мира, всемерно поддерживают их Словом. Цивилизационная, гибридная война развязана теми, кому невыносима сама мысль о существовании сильного и суверенного русского народа, кто не связывает свою судьбу с судьбой своей страны. Война ведётся за умы и души русских людей, и прежде всего молодёжи.
Россия призвана нравственно повлиять на судьбу человеческой цивилизации в целом, какими бы наветами и переписыванием истории, клеветническими утверждениями и разложением духа ни злоупотреблял коллективный Запад. Высокий творческий потенциал жизнестойкости в сочетании с духовно-нравственными ценностями России способствует ориентации на человечность, высоту духа интегральной цивилизации на планете.
В культуре российской цивилизации особое место принадлежит искусству Слова, создающему духовное пространство света души, потенциал перехода от постглобализма к диалогу, строящемуся на уважении к традиции и духовно-нравственному опыту российской цивилизации в воспитании устойчивой личности, способной нести ответственность за судьбу мира.
Подготовила Анастасия ЧЕРНОВА
Источник: НиР № 4, 2023
Анастасия Чернова, кандидат филологических наук, член Союза писателей России, ведущая круглого стола «Христианское начало в современной художественной литературе» поделилась с его участниками своими мыслями о поэзии, выходившей в сборниках в 2022 году. Она заметила, что новейшие стихи о войне имеют как общие художественные черты, присущие патриотическим произведениям разных эпох, так и специфические, передающие особенности конкретной исторической ситуации.
По форме все стихотворения, за редким исключением, – публицистические и представляют собой «крик души». Это роднит новые стихи с патриотической лирикой прошлого века.
«В самом главном, в самом существенном происхождение героического слова поэта не в риторике, не в декламации, а в той потребности сказать о своём месте на земле и о своих целях, которая тогда подступала к горлу едва ли не каждого человека… Такие слова, какими бы прямолинейными они ни казались, непременно должны были прозвучать в советской поэзии. И в этом их оправдание. И в том же – поэтическая сила. В нужности, в насущности», – писал литературовед А. М. Абрамов о поэзии времён Великой Отечественной войны.
Поэты XXI века так же открыто говорят о месте человека на земле и целях того, что происходит. Но потребность публицистического высказывания – типичная для поэзии, только подступающей к выражению страшнейших бед человечества, ещё не разработавшей в полной мере выразительный художественный язык, – имеет ряд отличий уже и на самом первом этапе. И связаны эти отличия с направленностью указующего, публицистического, страстного призыва.
Типичные для военной лирики образы – Родины, подвига воина-защитника и врага – раскрываются на новом историческом материале, что не мешает провести параллели и со сражениями других веков, чаще всего с Куликовым полем. Более того: смысл современных событий высвечивается сквозь призму ключевых сражений и побед эпох минувших.
По мнению историка Н. С. Борисова, «главная мысль всех литературных памятников Куликовского цикла – мысль о единстве Русской земли как основе победы над врагом. Дмитрий Донской идёт навстречу Мамаю “съвокупився с всеми князями русскими”». Идея единства «становится стержнем русской общественной мысли последующего столетия», её отзвуки звучат и сегодня.
Лирический герой видит себя продолжателем дела святого князя Дмитрия Донского, история воскресает в лицах, как, например, в стихотворении Маргариты Шуваловой:
Туча саранчи поганой снова
Хочет Русь сравнять с землёй-травой,
И ведёт на поле Куликово
Своё войско Светлый князь Донской.
И металл сжимающие руки,
И шаги упрямы и тверды
Пересвета, вставшего в клобуке
Против полчищ западной орды.
Вместо схимы прежний груз кольчуги
На Ослябе с поднятым мечом.
Рядом соплеменники и други
Подставляют верное плечо.
Снова вместе Воинство Святое
Вышло сквозь века на смертный бой.
Вся Россия – Куликово поле,
Ставшее примером и судьбой…
Святое Воинство сквозь века выходит на смертный бой. Обратим внимание на предельную напряжённость восприятия. Например, в самом начале Великой Отечественной войны победа представлялась лёгкой, а война – необременительной, и массово появлялись, например, такие стихи:
В нашем сердце нет тревоги.
Весь народ у нас един.
Нам знакомы все дороги,
В том числе и на Берлин.
(Александр Безыменский)
Сейчас подобные интонации не встречаются в принципе. Каждое стихотворение пронизано болью, пониманием того, что бой предстоит грозный, а то и смертельный. Традиционное значение Куликова поля как образа единения русских людей сохраняется по-прежнему:
Перелески, холмы и погосты…
Мы уходим сквозь дымный туман
в грозный бой за российские вёрсты,
за всевечное братство славян.
Несколько раз встречаются отсылки к знаменитой фразе из первой версии «Повести о житии Александра Невского», адресованной воинам княжеской дружины: «Не в силе Бог, а в правде». «Бог пребывает в правде, а не в силе» (стихотворение Юрия Ключникова). Или такой перифраз: «Наша правда победит!/Нам поможет Божья сила…» (Татьяна Тетенькина). Или: «Бог с нами! Он глядит с небес!/Мы делаем одно святое дело!» (Константин Фролов‑Крымский). Бой за правду называется святым делом и правым боем: «Только вы чисты пред Богом,/Потому что бой ваш – правый» (Валерия Салтанова).
Вопрос правды стоит остро, что предполагает наличие и обратной стороны: неправды и врага. Образ врага во всех случаях даётся обобщённо. Борьба идёт не против конкретного человека, жителя соседних земель, не за расширение территорий и тем более не ради материального обогащения, но против определённой, чуждой христианству идеологии. Все эти идеи вычленяются непосредственно из стихотворений. Борьба против «полчищ западной орды» и «морока неправды»:
За Доном и Непрядвой
над мороком неправды
с востока занимается заря.
Батыи и мамаи
ломили – не сломали.
Мы помним всё. Не троньте нас зазря.
(Ольга Старушко)
Характерно, что в сборнике «ПоZыVной Победа!» не встречается ни одного стихотворения, которое призывало бы к жестокости, ненависти. Напротив, лирический герой скорбит, испытывает жалость к врагу:
…Мне жаль и украинского солдата,
Который лёг с рожком от автомата
На грязновато-ноздреватый снег.
(Александр Бобров)
Некоторые детали усиливают, подчёркивают предельную трагичность противостояния православных народов. Как, например, нательный крест:
Мир пошатнётся
И крестик нательный,
Мамой подаренный,
Не сохранит. –
читаем мы в начале стихотворения Виктора Кирюшина.
А в завершении:
…Молча уходим леском предрассветным.
Где, за каким затаился кустом
Брат мой и враг мой
С таким же заветным,
Мамой надетым
Нательным крестом?
Или, например, в стихотворении Анатолия Аврутина описывается фантастическая по своей сути ситуация – однако фантастичность эта такого рода, которую допускал ещё Достоевский в «Кроткой» и которая составляет основу нашей реальности. Оба лирических героя – русский и украинец – погибли в бою и теперь, из-под могильных плит, ведут беседу друг с другом. Русская речь перемежается с украинской и образует единую смысловую ткань. Это одно из немногих стихотворений, в которых публицистическое начало, прямолинейное утверждение, перерастает в художественный образ. Информация не сообщается, но даётся через изображение. Так, из диалога мы узнаём о дружбе двух соседей, об общности их интересов – и языковые различия, касающееся бытовых деталей, лишь подчёркивают эту общность. Разные имена, немного разные народные песни. Но суть – одна.
На погосте дед Иван и дед Мыкола,
И одна над ними сумрачная высь.
– Погляди, Мыкола, это ж наша школа…
– Краще, Ваню, ти на зіркі подивись…
– Тяжело родным без нас тянуть волынку,
Всё работа… Непогода на дворе.
– Кто из сада приведёт мою Маринку?
– Не сумуй, моя Олеся забере…
– Я бы, брат, в свою последнюю годину,
Если к Богу уходить средь росных трав,
Про себя запел тихонько «Черемшину» …
– Я б “Катюшу” ці «Землянку» заспівав…
Общая жизнь – и общая, одинаковая смерть:
– Мне всё видится кровавый день шрапнельный,
Где в одно смешались Родина и Бог.
Нас двоих тогда поранило под Ельней…
– Нас обох тоді поранило, обох…
В этом стихотворении реализуется базовый экзистенциальный архетип, выделенный луганским философом и публицистом Виталием Даренским – прохождение через символическую смерть. Этот опыт позволяет смотреть на жизни и оценивать её с точки зрения Вечности. Тот, кто погиб, воспринимается как бессмертный, утвердивший своё бытие в Вечности.
Этот архетип проявился и в других произведениях. Приведём ещё один характерный пример – стихотворение Дмитрия Володихина «Иван». Лирический герой вновь лежит в могиле. И именно оттуда ведёт свой монолог.
Есть в донецкой степи курган,
Под слоем тонким чёрной земли
В склоне кургана лежу я, Иван.
Меня искали, но не нашли,
<…>
Метром ниже в сырой земле
Дед мой улёгся на вечный сон.
И его искали, но не нашли
В сорок третьем или втором.
Приём обращения убитого солдата к Богу или к своим землякам, к народу, сам по себе не новый – достаточно вспомнить известное стихотворение Твардовского «Я убит подо Ржевом». Однако именно этот приём актуализирует важнейший вопрос: за что идёт борьба? На этой теме мы подробно останавливаться не будем. Приведём лишь несколько цитат. Ответ даётся уже и в стихотворении Володихина:
За что я убит? За что я один?
За что меж рёбер моих чернозём?
Мне просто хотелось, чтобы мой сын
На языке говорил моём,
Жил и учился в мирном краю.
И сейчас я хочу, чтобы ты, сынок,
Сохранил бы чистую жизнь свою
И метром выше меня не лёг…
Часто, описывая родную землю, поэты используют слово «Русь».
На защитную брань
нас, Господь, призови,
ведь не вся ещё Русь
померла и погибла…
(Владимир Хомяков)
Русь – понятие вневременное, оно включает измерение святости. Поэтому в стихах так часто звучат упоминания святых. Создаётся впечатление, что у каждой роты, у каждого отряда есть свой чтимый образ. Так, Мерефянская рота несёт образ Озерянской Божией Матери:
Переполнена воли и стати,
Осенённая с Горних высот,
Озерянскую Божию Матерь
Мерефянская рота несёт.
Изюмский отряд выступает с чудотворной Песчанской:
А за ней с чудотворной Песчанской
Выступает Изюмский отряд,
Чтобы нечисти американской
Прекратить непотребный парад.
(Станислав Минаков)
Города, за которые стоят воины, – также святы, более того – иконичны, золотой свет вокруг монастырей напоминает золотой фон на иконах, что символизирует Вечность.
Мы не предали отчую славу,
И над Лаврою свет золотой!
Постоим за Луганск и Полтаву,
За поруганный Киев святой!
(Там же.)
Примеров можно привести ещё множество, но завершим краткий обзор цитатой из стихотворения Владимира Хомякова, который подводит нас к другому закономерному и постоянному мотиву патриотической лирики:
Ждёт ли нас православная тризна,
иль вернёмся с победных полей,
поимённо о каждом Отчизна
молвит в светлой молитве своей.
Пожалуй, именно молитва, молитвенное обращение, составляет самый распространённый мотивный пласт патриотической поэзии. Молитва как входит на уровне мотива, взывания-реплики, так и представляет собой полноценное завершённое произведение. Молятся солдаты. И молятся за солдат те, кто их ждёт. Молятся о скорейшем разрешении конфликта, и молятся о прощении грехов. Молится конкретный человек, и молится вся страна. Вместе с народом молится и Божья Матерь:
Плачет кровью Божья Матерь,
Отмолить пытаясь мир.
(Марк Некрасовский)
Самый пронзительный пласт молитв – это молитвы родителей за детей.
Что со мной? Со мной всё в порядке:
Жду вестей от сына… Фронтовых.
Я теперь отец солдата… Правда
не мечтал о буднях таковых.
В храме знают все, что ты на фронте.
Молимся соборно за тебя.
Так пишет поэт Борис Лукин. Его сын погиб весной прошлого года. Обращает на себя внимание простота, незамысловатость стихотворений. Ничего лишнего, дополнительного, красивого сказать здесь невозможно. Полностью исчезают традиционные поэтические средства – эпитеты, метафоры…
«Экономия и скромность в наборе поэтического инвентаря», – как говорил А. В. Македонов, анализируя поэзию народного подвига на примере лирики Исаковского. Иногда элементарное граничит с самоочевидным. Но бывает и так, что элементарное «подымается над самим собой, переходит в ту безусловную и глубокую простоту, простоту основного, главного, фундаментального в нашей самой внутренней, самой интимной – и в то же время самой общей, самой всенародной жизни».
Часть стихов‑молитв по форме напоминает плачи и народную поэзию – с характерными уменьшительно-ласкательными суффиксами и интонацией.
Богородица!
Мати моя!
Милосердная матинка!
Сделай так, чтобы все сыновья
Вернулись домой без царапинки!
Дай сухарика, дай кисет,
Обогрей в непогодину.
Это очень тяжёлый крест –
Защищать свою Родину.
Если выпадет пуля в грудь
На чужом полустаночке,
Поспеши ветерком подуть
На кровавые раночки…
(Ирина Мацигура)
Подобных примеров можно привести ещё множество. Современная патриотическая лирика – это, в прямом смысле, молитвенное обращение к Богу.
Специфическое начало современной поэзии на военную тему связано с подчёркнутым, многократным использованием христианских сюжетов и образов. Библейские образы Каина и Авеля, смиренной хананеянки, описания икон, что на хоругвях, и, наконец, составление молитв, обращений к Богу – всё это характерно для стихотворений, словно созданных на разломе, чётком осознании, где правда – а где неправда.
Думается, что новая лирика будет искать выход за пределы публицистического начала через детальное раскрытие образа Родины и выявление психологических черт современников, но произойдёт это, видимо, не сразу, спустя какое-то время. Пока же этот путь лишь намечается…
Источник: НиР № 5, 2023